Нормативные оценки языковых явлений
Предложенное понимание динамической нормы позволяет уточнить и дифференцировать нормативные оценки языковых явлений. По отношению к фактам реализованной нормы можно говорить содержательно об отклонении от нее или следовании ей, точно также по отношению к фактам реализуемой нормы — о соответствии или несоответствии нормативным требованиям. К синонимичным элементам реализованной нормы применима оценка по отклонению от традиции, к разного рода неологизмам и новообразованиям применяется оценка по соответствию возможностям структуры.
Параллели с терминологией нормы права дают возможность более строго дифференцировать не только виды (или типы) языковых норм, но и самой их оценки и подхода к ним. Подобно тому, как в теории и практике судопроизводства различают официальную кодификацию (проводимую государством) и неофициальную, или научную (проводимую юридическими организациями или отдельными юристами), можно и нужно различать в области языка кодификацию научную и кодификацию о ф и ц и а л ь н у ю.
Научная кодификация проводится языковедческими учреждениями или отдельными специалистами; ее результаты закрепляются в словарях, учебниках и учебных пособиях, в разного рода справочниках. К сфере официальной кодификации следует отнести деятельность разного рода специальных терминологических комиссий, а также комитетов по наименованиям и переименованиям (названий учреждений, улиц, географических названий и т. п.).
Ср. Перу (правильно Перу) в «Малой советской энциклопедии» (3-е изд. М., 1959, т. 7); Перу (Peru) — в БСЭ (3-е изд. M„1975, т. 19); ПосАнжелос.(Los Angeles) в «Малой советской энциклопедии» (3-е изд. М., 1959, т. 5); Пос-Анджелес — в БСЭ (3-е изд. М., 1974, т. 15); Канн, Канны (Cannes) — в БСЭ (3-е изд. М., 1973, т. 11), только Канн в «Атласе мира. Западная Европа» (М., 1975). Идея динамичности нормы в обобщенном виде присутствует уже в описании Л. В. Щербой структуры восточнолужицкого наречия. Детализируя и уточняя синхронный принцип описания живого языка, Л. В. Щерба отмечал динамичность самого описания: «светлой точке языкового сознания» и «твердым нормам» он противопоставлял все другие речевые факты, выделяя среди них новые явления нормативного плана, уходящие из живого употребления элементы, а также явления каузального характера.
В этом рассуждении Л. В. Щербы в неявном виде присутствует понятие о системном и нормативном уровнях языка; в нем содержится важное в лингвистическом (и лингвопсихологическом) отношении положение о светлом поле (или «точке») языкового сознания — то, что мы сейчас могли бы назвать, ядерной частью нормативной системы (в отличие от неядерных, или периферийных, ее частей).
